Русская народная сказка «Лиса и Заяц» в пересказе Владимира Даля.

Жил-был на поле серенький Зайчик, да жила Лисичка-сестричка. Вот как пошли заморозки, стал Зайка линять, а как пришла зима студёная, со вьюгой да со снежными сугробами, Зайка с холода и вовсе побелел, и надумал он себе избу строить: натаскал лубочков и давай городить хижину. Увидала эта Лиска и говорит: — Ты, косенький, что это делаешь? — Видишь, от холода избу строю. «Bишь, какой догадливый, — подумала Лиса, — давай-ка и я построю избу — только уж не лубочный домик, а палаты, хрустальный дворец!». Вот и принялась она лёд таскать да избу класть. Обе избы поспели разом, и зажили наши звери своими домами.

Глядит Лиска в ледяное окошечко да над Зайчиком посмеивается: «Вишь, чернолапотник, какую лачугу смастерил! То ли дело моя: и чиста, и светла — ни дать ни взять хрустальный дворец!»

Лисе зимою всё было хорошо, а как пришла весна по зиму да стала снег сгонять, землю пригревать, тут Лискин дворец и растаял да водою под гору сбежал. Как Лиске без дому быть? Вот подкараулила она, когда Зайка вышел из своей избы погулять, подснежной травки, заячьей капустки пощипать, прокралась в Зайкину избу и влезла на полати.

Пришёл Зайчик, торкнулся в дверь — заперта. Подождал маленько и стал опять стучаться. — Кто там? — закричала Лиса толстым голосом. — Это я, хозяин, серый Зайчик, пусти меня, Лисонька. — Убирайся, не пущу, — отвечала Лиса. Пообождал Зайка да и говорит: — Полно, Лисонька, шутить, пусти, мне уж спать хочется. А Лиса в ответ: — Постой, косой, вот как я выскочу, да выпрыгну, пойду тебя трясти, только клочья по ветру полетят!

Заплакал Зайчик и пошёл куда глаза глядят. Повстречался ему серый Волк. — Здорово, Зайка, о чём ты плачешь, о чём горюешь? — А как же мне не тужить, не горевать: была у меня изба лубяная, у Лисы ледяная. Лисья изба растаяла, водой ушла, она мою захватила, да и не пускает меня, хозяина! — А вот постой, — сказал Волк, — мы её выгоним! — Навряд ли, Волченька, выгоним, она крепко засела! — Я не я, коли не выгоню Лису! — зарычал Волк. Вот Зайчик обрадовался и пошёл с Волком гнать Лису. Пришли. — Эй, Лиса Патрикеевна, выбирайся из чужой избы! — закричал Волк. А лиса ему из избы в ответ: — Постой, вот как слезу с печи, да выскочу, да выпрыгну, да пойду тебя трепать, так только клочья по ветру полетят! — Ой-ой, какая сердитая! — заворчал Волк, поджал хвост и убежал в лес, а Зайка остался плакать в поле.

Идёт Бык. — Здорово, Зайка, о чём тужишь, о чём плачешь? — А как же мне не тужить, как не горевать: была у меня изба лубяная, у Лисы ледяная. Лисья изба растаяла, она мою захватила, да вот и не пускает меня, хозяина, домой! — А вот постой, — сказал Бык, — мы её выгоним. — Нет, Быченька, навряд выгнать её, крепко засела, уже её Волк гнал — не выгнал, и тебе, Быку, не выгнать! — Я не я, коли не выгоню, — замычал Бык. Зайчик обрадовался и пошёл с Быком выживать Лису. Пришли. — Эй, Лиса Патрикеевна, ступай вон из чужой избы! — промычал Бык. А Лиса ему в ответ: — Постой, вот как слезу я с печи, да пойду тебя, Быка, трепать, так только клочья по ветру полетят! — Ой-ой, какая сердитая! — замычал Бык, закинул голову и давай улепётывать.

Зайчик сел подле кочки и заплакал. Вот идёт Мишка-Медведь и говорит: — Здорово, косой, о чём тужишь, о чём плачешь? — А как же мне не тужить, как не горевать: была у меня изба лубяная, а у Лисы ледяная. Лисья изба растаяла, она мою захватила, да и не пускает меня, хозяина, домой! — А вот постой, — сказал Медведь, — мы её выгоним! — Нет, Михайло Потапыч, навряд выгнать её, крепко засела. Волк гнал — не выгнал. Бык гнал — не выгнал, и тебе не выгнать! — Я не я, — заревел Медведь, — коли не выживу Лису! Вот Зайчик обрадовался и пошёл, подпрыгивая, с Медведем домой гнать Лису. Пришли. — Эй, Лиса Патрикеевна, — заревел Медведь, — убирайся вон из чужой избы! А Лиса ему в ответ: — Постой, Михайло Потапыч, вот как слезу с печи, да выскочу, да прыгну, да пойду тебя, косолапого, трепать, так только клочья по ветру полетят! — У-у-у, какая лютая! — заревел Медведь, да и пустился впритруску бежать.

Как быть Зайцу? Стал он Лису упрашивать, а Лиса и ухом не ведёт. Вот заплакал Зайчик и пошёл куда глаза глядят и повстречал кочета, красного Петуха, с саблей на плече. — Здорово, Зайка, каково поживаешь, о чём тужишь, о чём плачешь? — А как же мне не тужить, как не горевать, коли с родного пепелища сгоняют? Была у меня избенка лубяная, а у Лисицы ледяная. Лисья изба растаяла, она мою заняла, да и не пускает меня, хозяина домой! — А вот постой, — сказал Петух, — мы её выгоним! — Вряд ли, Петенька, тебе выгнать, она больно крепко засела! Её Волк гнал — не выгнал, её Бык гнал — не выгнал, Медведь гнал — не выгнал, где уж тебе совладать! — Попытаемся, — сказал Петушок и пошёл с Зайцем выгонять лису. Как пришли они к избушке. Петух запел:

Как заслышала Лиса Петухову угрозу, испугалась, да и говорит: — Подожди, Петушок, золотой гребешок, шёлковая бородка! А Петух кричит: — Кукареку, всю изрублю! Вот Лиса просит тоненьким, масленым голоском: — Петенька, Петушок, пожалей старые косточки, дай мне шубенку накинуть! А Петух, стоя у дверей, знай себе кричит:

Нечего делать, некуда деваться Лисе: приотворила дверь, да и выскочила. А Петух поселился с Зайчиком в его избушке, и стали они жить, да быть, да добро копить.